А ВЫ ПРОБОВАЛИ НЕВЕСОМОСТЬ?
(глава из книги Виктора Бирюкова)

Ощущения от первых недель и месяцев на Атяшевском МПК сродни невесомости, когда предметы при попытке опереться на них разлетаются в стороны. Ох, и не зря Архимед обронил «дайте мне точку опоры – и я переверну Землю!».

Мои подчиненные продолжали выпивать и бить баклуши, привычно изображая нечеловеческую усталость. Даже жа­лобы умудрялись писать на то, что новый генеральный директор заставляет их... работать. Саботажников предстояло срочно заменить, поскольку в их среде даже хорошие сотрудники невольно работали спустя рукава и никак не могли служить опорой.

В общем, у меня классически – по Макиавелли – имелись «ярые враги» и «вялые сторонники». Наверное, после смерти отца это было самое тяжелое время, поэтому и вспоминать о нем не хочу; вместе с тем меня прекрасно поймет любой управленец, которому доводилось вытягивать предприятие из болота бесхозяйственности.

Не прошло и года, как «невесомость» сменилась «гравитацией» – в Атяшево потянулись лучшие специалисты по мясным деликатесам, и наши цеха заработали на проектную мощность.

К 2000 году мы полностью заменили оборудование, сложился вполне работоспособный коллектив, а слава о нашей продукции быстро выкатилась за пределы Мордовии. Сегодня в селах соседней Чувашии женщины кричат друг другу: «Слыхала? Мордвы опять атяшевску колбасу привязли. Айдати!». Умиляет, правда? Особенно если знать, что русских в Мордовии 70%...

Но почивать на лаврах было недосуг: мы всецело зависели от поставщиков сырья – требовалась собственная сырьевая база. Дело не только в том, что вертикально интегрированный холдинг эффективнее разрозненных предприятий; за постсоветские годы отчасти изменились пищевые традиции россиян. Прежде страна нуждалась в любом продовольствии и в отсутствие мяса готова была довольствоваться салом. Да и в старину большой вес человека свидетельствовал о сытном питании – такую роскошь могли себе позволить лишь богатые (вспомним китайскую графику: жирные складки на груди и животах правителей говорят о том, что питались они очень хорошо).

Сегодня, когда избыточный вес стал бичом индустриальных и развитых стран, с жирным мясом особо не поконкурируешь: лишние калории никому не нужны, всем подавай белок! В 2002-м мы объединили мясокомбинат с сельскохозяйственным предприятием «Мордовский бекон» и сделали ставку на увеличение постности производимой свинины; иначе говоря, стали бороться со шпиком.

Убедившись, что мы на верном пути, к нам присоединились и некоторые другие агропредприятия республики, причем не только мясопере­ра­ба­тывающие – атяшевская «гравитация» действовала все сильнее! Так родилась наша агропромышленная группа, предприятия которой сейчас находятся во многих регионах, а продукция наша – говорю об этом без ложной гордости – известна почти всей стране.

«В структуре агрохолдинга "Талина" предприятия получили новый импульс в развитии. ЗАО "Мордовский бекон", например, за четыре года увеличил поголовье свиней в 12 раз, а колбасная продукция мордовских мясокомбинатов получила признание во многих регионах России», – писали «Известия Мордовии».

Журналисты часто спрашивают о секретах нашей притягательности, но мы не придумали ничего революционно нового – впору сослаться на вольтеровское «Книги делаются из книг». На «макроуровне» мы внимательно ознакомились с опытом ведущих агропромышленных групп мира, прежде всего американских Tyson Foods Inc. и Smithfield Foods. В частности, это позволило понять, какие предприятия целесообразно включать в структуру холдинга, а какие компетенции лучше передать на аутсорсинг.

А на «микроуровне», в какую страну бы ни забросила меня судьба, всегда встречаюсь с местными мясопереработчиками. В это трудно поверить, но факт: иногда просто по адресу, указанному на этикетке окорока или грудинки, еду на ближайший мясокомбинат – безо всяких приглашений. И уже на месте договариваюсь о беседе с владельцем или генеральным директором. Скажу честно, далеко не всегда меня приглашают непосредственно в цеха: «этот русский выведает наши секретики»!

Но и на нейтральной территории профессиональные диалоги с иностранцами приносят огромную пользу уже хотя бы потому, что они – дети рыночных отношений. Многие вещи, которые мы постигаем с наивным восторгом первопроходцев, зарубежные коллеги впитали с молоком матери и видят совершенно в ином свете. Кстати, великолепную возможность для профессионального разговора предоставляет совместная трапеза: достаточно обсудить мясные блюда из меню.

Например, в Пунта-Аренасе в ожидании летной погоды для вылета в Антарктиду я познакомился с чилийцем хорватского происхождения: его родители некогда уехали из Югославии, и этот симпатичный парень родился уже в Южной Америке. Хорватская семья разводит овец и владеет мясокомбинатом. Мне показалось диковинкой уже то, что они не производят никаких колбас: только баранину. Быть может, это лучшая баранина в мире, поскольку в андских предгорьях сложились идеальные условия для овцеводства.

И все-таки самое главное, в чем без заимствования лучших мировых находок нам не обойтись, обозначается в английском языке аббревиатурой HRMS. Система управления персоналом – вот что в любезном отечестве особо никого не интересовало как минимум последние несколько столетий.

Сейчас в российских регионах модно примерять разные модели технопарков – американскую, европейскую, смешанную; да и появление технопарков также прочно связывается с США: то ли нужно вести отсчет с возникновения вузовского технопарка в Бостоне в 1947 году, то ли – с основания Силиконовой долины под Сан-Франциско в 1939-м. Как всегда, мы умудряемся моментально забывать собственную историю.

Советские «инкубаторы технологий» появились раньше зарубежных, хотя заметно отличались от них в плане личной свободы сотрудников, поскольку создавались сначала ГПУ, а затем НКВД и в просторечии именовались «шарашками». Вот вам и Human Resource Management System – по-крепостному, по-нашему!

В середине 2000-х численность персонала перевалила в «Талине» за пять тысяч. И на каждом предприятии мы стремимся создать «команду мечты», занимаясь пресловутым team building. Ведь сегодня всем очевидно, что сотрудники должны не только отличаться соответствующими образованием, квалификацией, трудолюбием; необходимо отстроить высокую мотивацию и развить командный дух.

В итоге у нас собрались не просто одни из лучших мясопереработчиков в мире; они работают с синергетическим эффектом, смысл которого передает «неправильное» уравнение 2 + 2 = 5. Кое-какие находки в командном строительстве можно смело назвать Russian know-how. В частности, для сплочения директората мы придумали... полет в невесомость.

Вообще-то мы живем в невероятно счастливое время, когда пространство распахивается навстречу желанию. Разве мог советский человек побывать на обоих полюсах планеты? А кто мечтал в качестве пассажира подняться в стратосферу на самолете штурмовой авиации? У кого была возможность находиться в кабине истребителя во время выполнения фигур высшего пилотажа?

Вот и невесомость вне космоса оказалась реальностью благодаря Российскому государственному научно-исследовательскому испытательному центру подготовки космонавтов имени Юрия Гагарина. С группой директоров наших предприятий мы стартовали с аэродрома Чкаловский, что рядом со Звездным городком.

При движении авиалайнера по верхушке параболы Кеплера на 20–40 секунд возникает самая настоящая невесомость: самолет взмывает на восходящий участок кривой, переваливает через ее вершину и «скатывается» по нисходящей. Конечно, для таких фокусов используется не серийный лайнер, а летающая лаборатория, оборудованная на базе Ил-76МДК; помимо России, подобные самолеты есть только у США и Франции.

Первое в жизни попадание в невесомость трудно с чем-либо сравнить: все составляющие организм частички внезапно перестают привычно давить друг на друга. Именно из этих тысяч взаимных давлений и складывается наше ощущение гравитационного поля Земли. А тут р-раз, и вся ваша весомость исчезает! Изменяются кровообращение, водносолевой обмен, работа вестибулярного аппарата и многое другое.

В невесомостиС окружающими предметами и вовсе творится нечто невообразимое, а напитки выпрыгивают из открытых сосудов и носятся по салону разноцветными шарами; но самое незабываемое зрелище – плавающий и кувыркающийся топ-менеджмент «Талины» в летных костюмах!

Вы думаете, мы ради 30 секунд острых ощущений забрались в Ил-76? Ничего подобного: на протяжении полуторачасового полета широкофюзеляжный лайнер достигает режимов невесомости от 10 до 15 раз. В результате мы с коллегами набрали в общей сложности минут по 6–7 каждый этого удивительного состояния.

Нет, не напрасно в первые месяцы жизни мою люльку заботливо пинали старшие братья. Подозреваю, правда, что полеты свои я совершал тогда по «зеркальной» кривой Кеплера: уносился по нисходящей, стремительно проскакивал перигей и взмывал к потолку!

Такой вот «тимбилдинг» по-атяшевски, дамы и господа. Уверяю вас, забыть подобную «прогулку» не удастся никому из участников: после приземления мы готовы были целовать землю, то бишь особопрочный бетон взлетно-посадочной полосы. А ведь на борту летающей лаборатории наша дружная компания не испытала и миллионной доли того, что выпадает пережить в космическом полете!

– Космонавты, астронавты, тайконавты, на каком языке ни назови, – настоящие герои, – сказал я на обратном пути из Чкаловского в Москву жене (Лена тоже побывала с нами в невесомости, она и в горящую избу войдет, – вы не знали?). – Но их чествовали всем народом только в шестидесятых, немного в семидесятых, а сейчас относятся с полным равнодушием. Между тем героизма приходится проявлять нисколько не меньше!

– Все-таки согласись, Виктор, что корабли стали комфортабельнее и надежнее, первые космонавты летали в страшной тесноте и при этом часто разбивались. Конечно, катастрофы еще случаются, как с «Колумбией», но все же гораздо реже...

– Думается, сегодня психологически труднее заставить себя отправиться в космос. Во-первых, полеты стали фантастически длительными. Во-вторых, прежде космонавты и астронавты подвергались мощной идеологической обработке, тех и других «натаскивали» на подвиги во имя советской или американской сверхдержавы, эти люди во многом были идеалистами, готовыми к самопожертвованию.

– Хочешь сказать, после холодной войны жертвовать собой готовы единицы? – уточнила Лена.

– Конечно, – я пожал плечами. – Повсюду торжествует общество потребления, то есть общество реалистов. И тем большее уважение вызывают редкие идеалисты.

...Мне кажется, рыночные реформы вызвали шок не только потому, что стремительно упал жизненный уровень. Народы распавшихся республик в одночасье осознали, какому унижению подвергались в очередях, когда на руках записывали номера и каждые два часа устраивали переклички – в любую погоду, круглые сутки.

Теперь шок от «вседоступности» любого товара и любой услуги означал полную победу реализма над идеализмом, общества потребления – над «совком». В начале 1990-х в глазах большинства недавних совграждан заблестели «баксы», а идеалы социальной справедливости остались уделом маргиналов с красными флагами.

Тогда-то и распустились пышные цветы коррупции, а также всего того, что обозначается эвфемизмом «нецелевое расходование бюджетных средств».