ГЛАВА 25. НА КЛАДБИЩЕ В АЛАТЫРЕ
(из книги Виктора Бирюкова)
Грустно, но факт: события, в которых участвовали члены семьи, обычно забываются на протяжении уже последующих двух поколений. Редко у кого воспоминания о семейном прошлом полнее, нежели смутные образы бабушек и дедушек. Многочисленные подтверждения этой мысли бросаются в глаза на... кладбищах.
Забыт человек – заросла могила, облупилась ограда, покосился памятник: отношение потомков к предкам как на ладони. Поэтому на следующий день после исторической встречи в Атяшевском районе Мордовии 25 июня 2011 года представителей обеих ветвей рода Кузиных («Устиновичей» и «Владимировичей» – см. подробности), мы провели еще одну встречу – не праздничную, а чисто рабочую. Съехались из Атяшево и Стемас к городскому кладбищу Алатыря, и местные Кузины повели нас от могилы к могиле, начиная с захоронения моих прадеда и прабабушки Устина Платоновича и Евгении Петровны Кузиных.
Между прочим, кладбищенские записи – немаловажный источник генеалогической компетентности, благодаря которому мы разузнали или поправили несколько дат в огромном кузинском родоводе. Накануне мы большинством в 70 человек – при отсутствии голосов против и воздержавшихся – наметили, что следующую, 3-ю, большую встречу кузинского рода проведем летом 2012 года в Алатыре. Обязательно включим в программу этого дня посещение кладбища, а также Крестовоздвиженского храма, где молился член церковной десятины Алатыря Устин Кузин.
|
|
Кстати, из Алатыря мы 26 июня 2011 года направились в Стемасы, чтобы на улице Ленина осмотреть дом, в котором некогда жили Платон Кузин со своим младшим сыном Владимиром, его супругой Анной и их детьми. Еще дом этот славен тем, что куплен Кузиными в 1913 году у местного помещика Барсукова, учившимся вместе с В.И. Ульяновым в Казанском университете (подробности). Пожалуй, в будущем году надо кузинскому обществу сюда тоже нагрянуть: от Алатыря всего-то 5 км.
Ну, а пока оставляю вас со стихотворением замечательного русского поэта Владимира Андреевича Кострова, который активно участвовал в работе одного из наших круглых столов о модернизации России.
Не как фольклорная подробность,
Как вызов против естества,
Был в русской жизни
Страшный образ –
Иван, не помнящий родства.
Ни огонька,
Ни поля чести.
Ни проливного бубенца.
Ни доброй памяти,
Ни песни,
Ни матери
И ни отца.
Тут не увечье,
Не уродство,
Не тать – рука у топора,
А сердца вечное сиротство
И в светлом разуме дыра.
И в ближней стороне,
И в дальней,
В часы беды и торжества
Нет участи твоей печальней,
Иван, не помнящий родства.
Владимир Костров